Физика и сила слова

Физика – наука серьёзная и основанная на формулах. Без математики она становится философией, то есть просто болтовнёй. Лучше показать людям одну формулу, дать им в неё всмотреться, понять её смысл, чем обрушивать на них тонны слов, значение которых в лучшем случае приблизительно. Или, ещё хуже, размахивать руками перед людьми, когда слова уже все вышли а никто ещё ничего не понял. Пытаться судорожно схватить из воздуха некий ясный и простой аргумент, который всех, наконец, убедит. По-английски это называется «hand waving arguments», а по-русски не знаю как. Потому что наша школа физиков передовая и такие аргументы мы за аргументы не считаем и ими не пользуемся. Мы просто «пишем крючки», как о нас говорят непосвящённые. Если, не дай бог, спекуляции непостижимым образом проникают в наши статьи, к этому все относятся с презрением и называют «рукоделием».

Ещё одна правильная вещь в физике, значение которой недавно сильно выросло, это кривые. Не поймите меня неправильно – кривые прямо выражают собой содержание формул. Позволяют ухватить их смысл оптически, без кривотолков. А то, что кривые не прямые – так физика же непростая штука! Если само пространство обладает кривизной, то что уже удивляться электронам, летающим по кривым орбитам? Или прецессирующим спинам – этим стреловидным палкам, описывающим конус, как будто набирая скорость, чтобы неожиданно треснуть кого-то по башке?

Хотя теоретически я это хорошо понимаю, но на практике всё ещё не всегда удаётся выдерживать строгий стиль и избегать неподобающих выкрутасов. Жена Елена, которая ходит на мои доклады и уже выучила почти всю терминологию, сетует, что я употребляю слишком много жестикуляции. Особенно, когда речь идёт о пресловутых спинах. «Что ты всё время крутишь рукой, людей в зале пугаешь? Как будто кузькину мать им готовишь! Ты бы вместо этого просто щёки надувал, было бы солиднее! Ведь на слайдах и так уже всё написано – все твои формулы и кривые там, и люди их видят!»

Я с женой, конечно, соглашаюсь, но в глубине души брезжит у меня крамольная мысль, что жесты и слова могут всё же в определённых ситуациях пригодиться. Вот, к примеру, если отключится электричество и погаснет экран, и при этом не будет доски и мела! Надо держать себя в форме на такой невероятный случай, чтобы суметь что-то разумное сказать и прожестикулировать, если уж нельзя молчаливо тыкать лазерной указкой в бегущие по экрану строчки Powerpoint.

И ведь даже и был такой необычайный случай со мной на съезде Германского Физического Общества в Берлине в 90х, когда я был уже не российским, но ещё и не американским физиком. Докладывать я должен был очень сложную работу, над которой мы бились в университете в Майнце больше года и с огромными усилиями срешили. Была уже опубликована большая статья в самом крупном американском физическом журнале, Physical Review. (Кстати, в виду особой сложности эту статью коллеги не понимают и поэтому почти не цитируют.) Я заранее, как всегда, заготовил доклад в Powerpoint, усеянный длинными, но при этом очень красивыми формулами. А также множеством кривых. Более того, уже в те косматые годы я, как настоящий пионер, начал овладевать третьим измерением, показывая вместо кривых поверхности. Не унылые плоскости, а настоящие горные хребты и острые пики – весь рельеф перерезан глубокими долинами с шириной, стремящейся к нулю.

Доклад мой был в первый день конференции, наутро после заезда в Берлин. Придя на свою сессию, я обнаружил, что доклады делаются не с помощью Powerpoint, а по старинке, с прозрачками. Об этом знали все, кроме меня, и каждый запасся толстой пачкой исписанных физикой слайдов. Как я понял, ввиду огромности съезда и многочисленности секций, для берлинского университета было физически невозможно оснастить все залы новыми в те годы проекторами, работающими с компьютером. Поэтому решили использовать старьё, которого было навалом – проекторы слайдов. Понять-то я это понял, но практической пользы извлечь не смог. Времени куда-то бежать и перерисовывать мой электронный доклад на прозрачки уже не было. Да и морально пойти на это я был не готов. Это как наступить на горло собственной песне или затолкнуть выдавленную зубную пасту обратно в тюбик. Прогресс, как и время, идёт только в одну сторону.

В общем, недолго думая (поскольку вариантов не было), решил я докладывать вербально и жестикулярно. Снизойти, в общем, до вышеупомянутого «hand waving». К счастью, мой доклад был последним в секции, и к этому времени в публике накопилась зрительная усталость от сотен рябивших в глазах формул и кривых предыдущих ораторов. Встав перед скромно погашенным экраном, я чутко поинтересовался у людей, не устали ли у них глаза. После жалобных возгласов, выдержав паузу, как бы продумывая последние детали предстоящего, я неожиданно объявил, что не буду больше утомлять людей слайдами и сделаю доклад словами (помните, у капитана Лебядкина: «Тут у меня ещё не докончено, но всё равно, словами!»). Слова мои были, по видимому, очень задушевными и попадали на благодатную почву. Все слушали, затаив дыхание. Где надо, я пояснял сказанное демонстрациями с помощью жестов. Крутил рукой конусы прецессии спинов, чертил в воздухе пальцем кривые результатов расчётов, всем телом изображал волны в трёхмерном пространстве. В глазах людей светилось понимание. Вопросов в конце доклада было очень мало.  Публика была в полном восторге и благодарила меня.

Потом, конечно, они почитали нашу опубликованную статью в журнале и заколдобились от слишком сложных формул, которые в моей устной интерпретации казались такими простыми. Поэтому и ссылаться на статью не стали. Если бы пришлось писать эту статью уже после доклада, я выбрал бы чистый аудио-формат, или даже снял бы кино.