Заяц в тигровой шкуре

Дорогой читатель, ты, наверное, слышал выражение «Сказка ложь, да в ней намек». Поэтому хочу предупредить, что в моей сказке больше намеков, чем лжи. А вот к какому берегу прибьют твою «лодку» мои искренние намеки, тут уже тебе решать.
 
В одном из прекраснейших городов, жил авторитетный заяц по имени Аконя.  Несмотря на милое имя, Аконя считался самым свирепым зайцем на всем белом свете. Он наводил ужас на всех зверей города.  При встрече с ним львы неуклюже вставали, а шакалы учтиво кланялись.  Таинственная история Акони, о которой он не любил вспоминать, была известна всем жителям. Мать его, Шакава, была распутной зайчихой.  В результате ее активной половой жизни, в которой, несомненно, присутствовали чувства,  на свет появился Аконя.  Аконя был необычным зайцем. Его уникальность заключалась только во внешности. У него были тигриный окрас и волчьи клыки.  В то время подобное считалось недопустимой роскошью.

Зайцы пророчили ему великое будущее.  Тигры предвидели его одиночество. Волки предсказывали, ему лютую смерть. А шакалы, на всякий случай крутились рядом. 
Вместе с тигриным окрасом и волчьим оскалом,  Аконя приобрел и заячью трусость. Единственное качество, которое ему принадлежало по всем законам природы.  Но к счастью для него, никто не решался проверить его на трусость, а судьба не предоставляла такой возможности. Судьба, это женщина  с извращенным вкусом, и бережно относится к неформалам.  А Аконя, как и любой трус, успешно пользовался случаем.  Так Аконя и рос, тщательно скрывая свою сущность в чужой шкуре.
Но даже заяц, хоть раз, побывавший в шкуре тигра, приобретает частичку его характера. Вот и Аконя с возрастом начал больше рычать и скалиться. Трусость его никуда не делась, просто появилась смелость скрывать ее.

С годами Аконя стал успешно пользоваться своим авторитетом.  Он стал участвовать в открытых дискуссиях, выступать на форумах. Неохотно, но все  же дал свое согласие шакалам выполнять обязанности третейского судьи. Даже написал автобиографический роман. Книга называлась «Заяц в тигровой шкуре».  Войдя во вкус и окрыленный своим величием, он выпустил еще два произведения. Во второй своей книге, под названием «Как трудно тигру прятать уши», Аконя придавался смелым философским рассуждениям, основываясь исключительно на собственном опыте.  После третьего своего  романа, который назывался «Мне часто не хватает крыльев», и который был написан в  художественном стиле, Аконя исчерпав все свое вдохновение, завершил творческий путь. Как известно, жизнь на творчестве не заканчивается, и авторитетный заяц, купив себе портфель и кресло, вернулся к делам шакальим.  Роль судьи нравилась Аконе. Особенно ему нравилось то, что каждое его слово считалось неоспоримой истиной.  А так, как истина благо всегда рядом, Аконе не составляло труда принимать соломоново решение.

Чтобы читателю было понятно, приведу в пример одно из судебных тяжб, в которой шакал Аждар,  жаловался на своего сородича Джаиля, потому что последний воровал  куриц на  его территории.

-Как тебе не стыдно — обратился судья к Джаилю-такой симпатичный шакал, а воруешь куриц у соседа.

-А ты, взрослый шакал-на этот раз Аконя пристыдил Аждара- а ведешь разговор за каких-то куриц. Ай! Ай! Ай! -добавил он с осуждающей ухмылкой.

-По решению суда, территория Аждара отходит зайцам под морковь, а что касается куриц, то от них еще жалоб не поступало — поставил точку Аконя.

Вот так, профессионально и молниеносно начинал и заканчивал свои судебные споры Аконя. Под выражением «зайцам под морковь», он имел в виду свои угодья, на которых работали, как проклятые, его родственники зайцы.

Прошли годы, и Аконя стал идолом поклонения для одних  шакалов и объектом ненависти для других.  Но ненависть, как известно, более мощное и сплоченное чувство. Ненависть как зуд, который не дает спокойно жить своему носителю.  Она с огромной силой рвется наружу, требует исполнения.  И горе тому, кто окажется на ее пути.  А пока обожатели оберегали Аконю, ненавистники строили жестокие планы.  Шакалий род, не мог простить какому-то зайцу, пусть даже авторитетному, несправедливости по отношению к себе.  Ведь это они шакалы,  гении бесчестья и вертикаль подлости. Именно они придумали эти инструменты, которыми пользовался самозванец Аконя.  Поэтому шакалам было вдвойне обидно. Их унижали их же оружием.  И шакалы обратились за помощью  к наивысшему злу, к гиенам. Гиены были высшей точкой бесправия. Над гиенами не было никакой власти. Они не подчинялись никому, даже самому себе. Гиены были воплощением зла, самой отвратительной интерпретацией зла. 

Аконя и не подозревал, что гиены объявили на него охоту.  Его беспокоило только одно, волчьи клыки мешали ему грызть  морковь, а мясо он есть не мог, так как в душе был зайцем.

Раздался стук в дверь. «Наверное, шакалы опять  чего-то не поделили», — подумал Аконя и пошел открывать дверь. У порога стояла гиена. Глаза гиены святились, как угольки, а из пасти шла пена. 

— На вас поступила жалоба- сквозь хитрую ухмылку отрапортовала гиена. 
— На меня? От кого же? -недоумевал Аконя. Он даже не подозревал, что это козни недовольных шакалов. 

-Пройдемте со мной, на месте вам все объяснят-сказала гиена и взяв Аконю за уши,  потащила с собой. В этот миг Аконя забыл обо всем. И о тигровой шкуре,  и о волчьих клыках.  Только заячья трусость не давала о себе забыть. Она трясла его, путала мысли, заставляла потеть. Дух авторитетного зайца падал все ниже и ниже. И как положено всем разумным существам при падении, Аконя вспоминал Бога. Вспоминал все, что сделал и не сделал за свою короткую жизнь. Пытался схватиться за любое доброе деяние, чтобы не идти к Богу с пустыми руками, но не мог ни за что ухватиться. Его окружали только зло и несправедливость, которое он совершал.

Гиены кинули Аконю в глубокую и сырую яму, а все его имущество забрали себе. С тех пор его никто не видел. Прошло много лет, а слухи об авторитетном зайце все еще гуляли. Одни говорили, что видели его в соседнем городе, в одежде проповедника. Другие рассказывали, что Аконя стал мореплавателем, и теперь путешествует по миру. Третьи клялись, что в трех днях пути на восток видели его могилу.  Но это были всего лишь слухи и сплетни, без которых скучно жителям, некогда прекраснейшего города.  Но точной информации об уникальном в своем роде авторитетном зайце Аконе не было. Как и нет в сказке морали. Одни лишь намеки.