Батисфера (часть2)

Уговаривать Казимира не пришлось вовсе!
Вид батисферы произвел на него впечатление, которое можно сравнить только с неожиданным
ударом по голове пустым ведром! – Не очень больно, но грохоту!.. Этим же ведром, наверное
досталось и его коню. Кто-то из них при этом произнёс: - Холера ясна!
Оба немедленно впали в ступор и стояли отвесив челюсти минут пять.
Первым очунял Казик. Он хоть и числился убеждённым второгодником, всяческую технику
уважал.
- Хлопаки! – сказал он – Чепляйте свою механизму к телеге! Поехали нырять в пучины!
Прочную бельевую веревку мы заготовили еще вчера. Так и присупонили её – вместе с
прищепками. Хорошо хоть бельё догадались скинуть.
Конь дернулся и пошагал… в баню!
В отличие от легкомысленного возницы, ответственный животный мерин четко помнил свой
гражданский долг – обеспечить боеспособность Советской Армии посредством еженедельной
гигиены!
Как Казик не натягивал вожжи, пытаясь скорректировать маршрут коняги в нужном направлении,
тот упрямо пёрся в сторону солдатской бани, где лихой прапорщик уже нарезал мыло и готовил
для трудяги вожделенный кусок сахара.
Дорогу в баню пришлось срочно блокировать парой вывернутых с корнем лавочек, оказавшихся
поблизости, лишив тем самым бабушек-старушек, необходимого атрибута ежедневных
увлекательных посиделок.
Не хорошо, конечно, поступили в отношении бабусь. Не по-пионерски! Но что такое
две разорённые лавчонки, в сравнении с тем, что произошло далее?! – Так, жалкий пук карапуза в
младенческой ванночке на фоне пробудившегося Везувия!
Конь добрёл до препятствия и встал как вкопанный! Стронуть его с места можно было только
взрывом авиационной бомбы. Или… взрывпакета!!!
Кому первому пришла в голову эта идея – не суть важно, но, когда под самой мордой
задумавшегося о подачке саботажника грохнул увесистый кулёк, начинённый марганцовкой и
магниевыми опилками, офанаревший от испуга мерин взвился на дыбы и с молодецким ржанием
понёсся по городку, создавая неописуемый грохот и сметая по пути цветочные клумбы и прочую
мелкую архитектуру!



Скорость его была при этом - близка к сверхзвуковой, мы едва поспевая неслись следом с
отчаянными воплями, окончательно дотаптывая цветники и грядки. Батисфера, растерявшая в
процессе дикой скачки все свои технические достоинства, прыгала следом как футбольный мяч. А
когда на одном из виражей катапультировалась водяная бочка, конь и вовсе включил форсаж –
снёс напоследок полосатый шлагбаум КПП и умчался в лес!
Много мне потом в жизни довелось повидать породистых скакунов, элитных беговых рысаков, но
не один из них не мог похвастаться такой сногсшибательной резвостью, которую
продемонстрировал этот груженый колхозный битюг!
Тут надо отметить еще один выдающийся рекорд - всё население городка – от мала до велика,
включая говорящего попугая бабушки Печенкиной, выскочило на улицу одновременно! Даже
дежурный караул прибежал на две секунды позже! И такой поднялся вселенский ор! Разбор
полётов состоялся конкретный – инквизиция отдыхает! Были упомянуты поимённо все наши
грехи. Сюда же заодно присовокупили и многие другие, совершенные задолго до нашего
рождения – вероломное нападение фашистской Германии, например, и татаро-монгольское
нашествие впридачу.
Ох и погуляли тогда отцовские ремни по нашим задницам!

До самой ночи злые и не помытые солдаты, разнообразили свои армейские будни
восстановительными работами – перекапывали клумбы, ремонтировали лавочки, водружали на
свои места то, что осталось от наглядной агитации. То, что не осталось – в пожарном порядке тут
же перемалёвывал тихо матерящийся штабной писарь.
До смерти перепуганного битюга разыскали аж под Столбцами – в сотне километров от нашего
гарнизона! Он отчаянно кусался, брыкался и ни за что не хотел возвращаться восвояси,
предпочитая околеть во чистом поле.
А батисфера добралась таки до цели! Её обнаружили лежащей поперёк речки – пузом кверху. Как
она там оказалась – совершенно непонятно – берега в этом месте топкие – сплошное болото.
Доставать не стали. Там и осталась ржаветь, но кто знает! – Может быть однажды в половодье
унесло её в открытый океан и лежит она сейчас рядышком с какой-нибудь затонувшей пиратской
шхуной и вокруг нее плавают глубоководные морские чудовища, пока неизвестные науке.