О Другом. Искусство понимания

Понимание — начало согласия.
 Бенедикт Спиноза

 Непонимание делает из друзей врагов.
 Лион Фейхтвангер

 Существует три разновидности людей: те, кто видит; те, кто видит, когда им показывают; и те, кто не видит.
 Леонардо да Винчи 

 ЧТОБЫ ПОНЯТЬ 

 Для того чтобы понять Другого — не обязательно затевать с ним спор. Достаточно внимательно посмотреть на то, что человек представляет из себя — в текстах, картинах, или в чем-то другом, где он выражает свое видение мира. Точку зрения. Просто — точку зрения... Потом всегда можно сделать выбор — общаться, не общаться, точно отдать себе отчет — имеет ли смысл диалог вообще?
 А не мучить друг друга за несовпадение мировоззрений, оголтело пытаясь доказать, что он ничем не лучше тебя. И не доказывать везде и всюду что он - хуже, чем есть...

 АБЕРРАЦИЯ ВОСПРИЯТИЯ 

 … Есть глаза — не видим. Уши есть — не слышим. Живем среди кривых зеркал. Иногда накатывает такое отчаяние, что не хочется писать и говорить.
 Так проще. И безопаснее. Так спокойнее.

 Мы разучились выражать свои мысли внятно, слышать сказанное другими — ясно. Мы стали понимать сказанное не нами - превратно.
 Только и делаем, что придаём своё значение чужим словам, переиначиваем сказанное не нами, а потом спорим с собственной тенью, со своими же пометками на чужих страницах.

 Иногда мы просто подменяем написанное или сказанное — собственными мыслями, которые нам вдруг захотелось высказать. И пересказываем своё, которым незаметно подменили чужое. Интерпретируем уже сами себя, полностью игнорируя изначально заложенный в тексте оригинала, смысл. Чей-то текст лишён ценности изначально — он лишь повод заявить что-то своё.

 Мы перестали воспринимать чужой текст адекватно. Заменяем его в своей голове своими личными субъективными конструкциями. Порой и личность чужую воспринимаем как результат собственной интерпретации, в кривом зеркале своих представлений - таких же субъективных. И хорошо, если это "придуманное чучело" не тиражируется нами же, в досужих разговорах. Тогда искажённый образ человека становится вообще искусственно созданной сущностью, аберрация заразна для легковерных людей. Мы плодим эти сущности, не особо понимая последствия наших слов и суждений.
 


 Здесь теряется не только истина, как таковая, но и авторская правда, на которую нам плевать — потому, что наше слово — важнее, оно вообще — в центре всей интеллектуальной жизни мира...
 Интерпретаторы, увлекаясь смысловыми построениями собственного ума, вообще теряют автора, его идеи и смыслы, не учитывают его существование и авторскую точку зрения даже теоретически.

 Различая лишь собственные слова и мысли в чужих голосах, мы порой не делаем даже попытки усомниться в собственных мыслях и высказываниях, и вникнуть в подлинный смысл сказанного Другим — всё, что находится извне, нас уже давно не интересует. Мы перестали видеть и слышать людей вокруг себя, оставив рядом с собой собственные интерпретации того, что было не понято и превратно истолковано нами с самого начала.

 Это происходит везде: постмодернистская привычка всё трактовать и толковать по-своему, переиначивать, окарикатуривать — наше эго размывает границы между личным и внеличным.

 Интеллектуальный террор? Диктат эгоцентризма? Шизофрения разума? Или уничтожающий всё вокруг себя, экзистенциальный беспредел?

 Какая жуткая, психопатическая иррациональность. Тотальная аберрация восприятия.

 СПОР ГЛУХИХ 

 Мы не слышим Другого. Что нам чужая речь? Истина давно не рождается в спорах, и мы лукаво утверждаем, что её не было никогда, что Добро и Зло - относительные, условные категории, что границы между понятиями размыты, а нюансы неуловимы.
 Полемика сводится к словесной фиксации личного удовольствия или неудовольствия тем, что было отфильтровано и воспринято. Как правило, это — мизерная доля от реально сказанного.

 Спорим, не услышав понятного, ожидаемого нами контента, или уместной, по нашему мнению и простенькому сценарию, интонации, и еще черти чего, что могло бы вызвать подобие благожелательного личного эмоционального отклика, ощущение удовольствия.

 Спешим соглашаться там, где есть за что зацепиться самолюбию, ведь мы везде ищем только Себя. И, по большому счету, всё равно, чья речь полна заманчивых обещаний: мы готовы искать подтверждения ценности собственных мыслей даже в словах дьявола. Качаем головой. В чем-то он, безусловно, прав, да, всё верно, и нельзя с ним не согласиться...

 Боимся собственного интеллекта — ведь ясно станет, чего мы стоим на самом деле, с мелочным интересом к приятным уху, выгодным правдам, привычным стереотипам фрагментарного мышления. Не признаваться же себе в умственной несостоятельности, в том, что отвыкли различать оригинал и подделку, добро и зло, и что мы давно путаем голоса бесов с голосами ангелов. Да и мало волнует нас разница между ними. Нам не собеседник нужен, а нанятый актер, добросовестно отыгрывающий нужные и понятные нам эмоции.

 Подчас ведем себя как злые капризные дети из библейской истории:«Мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, а вы не плакали...»** Ищем своего*. Хватаемся за любой повод для упрека, придираемся к мелочам, опошляем чужие смыслы собственной глупостью, стремимся выразить недовольство демонстративно, чтобы покрепче самоутвердиться — на чужом слове.

 В хламе суетливых суждений сама суть сказанного остается не услышанной. Недоступной.
 Стремлению подняться до уровня оппонента часто мешает желание превознестись. Если не получается его опустить до собственного уровня — хоть убей, испытываем раздражение и бросаемся восстанавливать «попранную справедливость». По пути обесценивая Другого, роняя чужое достоинство, теряя собственное...

 Текст Другого — остается за пределами внимания и понимания. Как подарок, по рассеянности выброшенный в корзину для мусора.

 Мы давно забыли, что такое — диалог с миром. Странная, яростная и горестная пантомима: демонстрация мелких, тусклых по мысли, лукавых самомнений, в мире глухих.

 P.S.

 Для того, чтобы быть услышанным людьми, надо говорить с Голгофы, запечатлеть истину страданием, а еще лучше — смертью.
 Лев Николаевич Толстой 

 «Любовь <...>не ищет своего» (1 Коринфянам 14:5)
 **Евангелие от Матфея