Слон для Йоси

Была такая сказка. О маленькой девочке, заболевшей тяжелой печалью. Осенний ли дождик ей нашептал, или недобрая фея наворожила, но захватила малышку в плен тяжелая, совсем не детская хворь. Депрессия, как бы сказали сейчас. Ребенок таял, как свеча, ничего не ел и почти не вставал с постели, а врачи только бессильно разводили руками. И вот уже замаячил на горизонте совсем не веселый конец истории, когда отец девочки – расспросив дочь о ее самой-самой заветной мечте – привел из цирка слона. Малышка засмеялась – и выздоровела.
Мораль сказки проста и банальна: не важно, о какой ерунде ты мечтаешь, главное – чтобы это исполнилось, потому что радость побеждает смерть. Только где ее взять – радость? В тихом, словно обложенном одеялами мире царили духота и пыль. Йоси подержал ладонь перед вентилятором и положил на лоб, словно надеясь охладить усталые, измученные мысли. Девочке повезло, а вот кто поможет ему? Ему ведь не нужен слон. Все, что нужно Йоси, – вещи, простые и обыденные для других, но невозможные для него: голоса, топот, свист, гудки, скрип, щебет и лай... Миллионы крошечных, словно муравьи, звуков, всхлипов, шепотков.
Как выброшенная на берег рыба пытается вдохнуть жабрами воздух, так Йоси уже два месяца подряд пытался вдохнуть тихий мир, и – как у рыбы – выходило бессмысленно и больно. Напрасно он убеждал себя, что жизнь не кончена и в ней есть тысяча занятий, которым можно научиться, что он молод, и что играть на свадьбах и похоронах – не лучшая работа на свете. Ничего не получалось. Реальность утратила одно их самых важных своих измерений и сделалась плоской, точно картинка, так что Йоси, с его объемными и все еще звучащими мыслями, не мог в нее вписаться, как ни старался.
Иногда он включал на полную катушку музыкальный центр и растягивался посреди комнаты, всем телом прижимаясь к теплому от солнца ламинату. Вибрации пола передавались в еще не отвыкший от слуховой гармонии мозг и рождали в нем подобие мелодии. Тогда удушье отступало, но только для того, чтобы через несколько минут снова сомкнуться плотным кольцом безмолвия. Да и сама музыка выходила слабой, словно пробившейся сквозь много слоев ваты. Не утешение, а сплошная маята.


Йоси понимал, что нельзя бесконечно тонуть. Надо что-то сделать. Или наложить, наконец, на себя руки, или найти точку опоры и выбраться на поверхность. Пусть это будет слон, как у девочки, но слон для него, для Йоси – нечто бесполезное и красивое, как блестящая безделушка, потому что, как бы ни было темно на душе, на самом ее донышке все равно таится глупое детское счастье – этакий неприкосновенный запас, который приберегла для нас природа на случай большой беды. Надо только его – это счастье – разбудить.
Он включил компьютер и, открыв свою страничку на фейсбуке, разместил на стене сообщение: «Подарите мне слона!».
«Дорогие френды! Мне очень плохо, так плохо, что хоть в окошко сигай. Я не уверен, что удержусь. Порадуйте меня чем-нибудь – хоть какой-нибудь мелочью, удивите так, чтобы я снова захотел жить. Подарите мне слона, как той девочке из сказки. Пожалуйста! А кто порадует меня больше всех, тому пришлю в подарок свою скрипку. Все равно я больше не могу на ней играть. Оглох после болезни».
И приписал в конце свой почтовый адрес.
Попросить о помощи незнакомых людей – что может быть глупее? И что может быть мудрее? Поступками незнакомцев управляют случайности, а через случайности с нами говорит Бог. Йоси это знал.
Через несколько дней начали приходить посылки. Кассеты с фильмами, книги о мужестве, маленькие подарочные бутылочки с вином, любовно завернутые в мягкую бумагу стеклянные фигурки. Всякие эзотерические штучки: крестики, четки, амулеты. Старинные часы на медной цепочке – о чудо, с выгравированным на крышке вислоухим слоном. Но это был не тот слон, которого ждал Йоси. Тот – пришел в обклеенной скотчем упаковке от электромиксера. На картоне слегка расплылись неровные печатные буквы: «Давид Курт, Блиспроменаде, Нойенкирхен». В коробке оказались вельветовые тряпочки, перемешанные с клочками ваты и пересыпанные конфетти, а в них – точно в гнезде – лежала пластмассовая трубочка калейдоскопа. Йоси взял игрушку двумя пальцами и, прищурив один глаз, посмотрел сквозь нее на свет. В солнечной глубине калейдоскопа вязко переливались, вытягиваясь во все новые и новые узоры, многоцветные кристаллы. Хрупкие стеклянные бабочки, ломкие цветы, бледно-салатовые литья клевера, рубиновые язычки огня и золотые лепестки анемонов мягко перетекали друг в друга, то рассыпаясь на отдельные ноты, то складываясь в неожиданно пронзительные, тоскливые аккорды.
Красный, желтый, зеленый, синий. Четыре цвета звучали, как четыре струны. Йоси долго крутил трубочку в руках. Поворачивал то медленно, то быстро, ловил солнечный луч – и стеклышки ярко вспыхивали, наполняясь десятками оттенков, потом заслонял дальний конец ладонью – и краски гасли. Он играл на калейдоскопе, как на флейте, размышляя, кто же прислал ему такое чудо? Малыш поделился своим первым ребячьим откровением или взрослый доморощенный философ напомнил, что музыку можно не только услышать, но и увидеть? Какая разница. Йоси увидел – и это главное.
На следующий день он бережно упаковал скрипку в фанерный ящичек и, надписав: «Давид Курт, Блиспроменаде, Ноейенкирхен», отнес на почту. У Йоси было такое чувство, будто он отдает в чужие руки домашнего питомца – собаку или кошку. Но он верил, что эти руки окажутся ласковыми.