Книжный магазин

«Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу…»

Данте Алигьери «Божественная комедия»

Дела шли неплохо: книжный магазин приносил стабильный доход. Когда-то здесь была небольшая и безликая лавка, в которой Джессика работала администратором. Единственным достоинством этого предприятия являлось помещение. Невысокое кирпичное здание, расположенное в центре города, напоминало сказочный домик: черепичная крыша, небольшой балкончик и невысокое крыльцо с резными перилами. Но всё это великолепие развеивалось стоило зайти внутрь. Как ни старалась Джессика создать уютную атмосферу ничего из этого не выходило. Полки, заставленные книгами, выглядели громоздко и хаотично.  Лестницы, на которые приходилось подниматься, загораживали проходы. Их все время таскали из угла в угол. На узком прилавке грудой лежали канцелярские мелочи: любые попытки Джессики разложить их по коробочкам или баночкам приводили к тому, что те не вмещались и падали на пол. А еще дверь! Какая же скрипучая входная дверь была в этой лавке! Когда к ним заходил покупатель казалось, что кто-то раскручивает ржавую цепь. Конечно, петли не раз смазывали маслом, но толку от этого не было: дверь нужно заменить.  А такого желания у владельца не возникало, ибо книжный бизнес перестал его интересовать. Понимая, что тот скоро продаст лавку Джессика решила стать компаньоном. Вложив в дело деньги, вырученные за домик, доставшийся ей от бабушки по наследству, она вначале вошла в долю, а года через три взяла ссуду в банке и выкупила оставшуюся часть. Так Джессика стала полноправной и единственной хозяйкой магазина.

Однако потребовалось еще несколько лет, чтобы навести в нем уют и порядок. Теперь это привлекательный книжный домик. На дверях, которая открывается тихо-тихо, висит маленький колокольчик, встречающий покупателей нежным звоном. У входа веселые заводные гномики поворачивают головы как бы здороваясь с посетителями и указывают дорогу к широкому прилавку, где аккуратно разложены открытки, карандаши и игрушки-сувениры. Книжные полки теперь напоминают домашние шкафчики, в которых для всего своё место. Витрина сверкает разноцветными огоньками. В общем, многолетний труд Джессики увенчался успехом: теперь она хозяйка такого магазина о каком мечтала.  Казалось, это должно принести удовлетворение, если не счастье. Но у нее на душе лежал тяжелый камень.

Часто по вечерам, когда работники расходились по домам, Джессика вешала на дверях табличку с надписью: «Закрыто» и застывала у окна. С грустью смотрела на проходивших мимо магазина людей. Красивые цветы у крыльца вызывали у них мимолетную улыбку. Дети то и дело подбегали к скульптуре кошки с котятами, установленной под кустом красных роз. Все они, подобно пятилетней дочке Джессики, норовили забраться в колючие заросли, чтобы рассмотреть симпатичное семейство.  От детских ножек трава на газоне всегда была чуть примята и бутоны на нижних ветках сорваны. Когда дворнику надоело всё это безобразие, он смастерил кованное лукошко, в которое поместил скульптурки кошки и котят и отнес его на крыльцо. Рядом с красными розами высадили белые и палевые. Отныне кошачье семейство меньше бросалось в глаза. Одна только Маша, заходя в магазин, непременно подходила к лукошку, чтобы ткнуть пальчиком в носики скульптурок. Так она здоровалась с каждой из них. Джессике часто приходилось брать дочку с собой в магазин, так как та плохо ладила с другими детьми. В группе время от времени возникали конфликты. Зачем ты ударила Диму? Почему выбросила в окно машинку Леши? Как ты могла вымазать платье Лизы песком? Таких вопросов было много. Но девочка только прижималась к маме и молчала. Джессика всякий раз начинала объяснять, чего делать нельзя. Маша поднимала на неё глаза, в которых читалось: ты совсем ничего не знаешь, как я могу рассказать, ты всё равно не поймешь. Джессика, вздохнув, обнимала дочку крепче. Чувствуя свою вину, она могла лишь проклинать свою вечную занятость. Создание магазина мечты отнимало слишком много времени и сил. Скорее всего, по этой причине два года назад от неё ушел муж, отец Маши. Он просто однажды собрал чемодан и вышел за дверь, обозвав Джессику роботом, запрограммированным на «её книжную дурь». С тех пор он исправно платил алименты, но с дочкой виделся вначале раз в неделю, потом раз в месяц, а потом и вовсе перестал, так как укатил с любовницей за границу. Оттуда по скайпу присылал ребенку смайлики и открытки. Первое время девочка ждала его, но позже стала забывать. Маша была еще слишком маленькой, чтобы долго любить того, кого никогда нет рядом.

Джессику стало тревожить, что ребенок отдалится и от нее. Чтобы такого не случилось она решила организовать в магазине небольшой детский уголок: два маленьких столика и несколько стульчиков вокруг них, мягкие игрушки и книжки с разными сказками, раскраски и чистые листы бумаги, краски и разноцветные карандаши. В определенные часы Джессика устраивала для дочки и других детей веселые игры с чтением, рисованием и шарадами. Чаще всего делала это сама, но была у нее помощница, которую дети дружно называли Мери Поппинс.

Но больше всего Джессика и Маша любили вечера. Когда все расходились по домам, они выключали свет, оставляя гореть лишь настольную лампу и огоньки в витрине. Садились на большие мягкие подушки в детском уголке и рассказывали друг другу разные истории.  В полумраке чуть размывались очертания предметов. Книги на полках казались кирпичиками еще не оформившегося сооружения: вот-вот они начнут двигаться подобно кубикам, складывая домик, или за́мок, или лабиринт. Игрушки как будто оживали и затевали свою таинственную игру. Веселые гномики энергичнее кивали головами и в мигающих огоньках виделся их неуклюжий кукольный танец. 

Откуда-то слышалась тихая музыка, похожая на перезвон маленьких колокольчиков. Под неё девочка сладко засыпала, а Джессика брала в руки небольшой стеклянный шар, внутри которого маленькая балерина делала свои грациозные па. На нее сыпались сверкающие снежинки, и Джессика погружалась в воспоминания о детских фантазиях: когда-то она мечтала танцевать, по много часов изображая у зеркала какую-нибудь сказочную героиню. Родители вначале не принимали всерьез эти выкрутасы, но позже бабушка всё же показала её хореографу. Данных у Джессики не оказалось. В такие вечера маленькая балерина в стеклянном шаре окутывала её розовой, почти развеявшийся с годами, дымкой мечты. Она кружилась и кружилась, а на неё ложились серебряные снежинки.

И вскоре Джессика начинала ощущать их на своих ресницах, на щеках и ладонях. Оглядевшись по сторонам, она обнаруживала, что стоит на узенькой тропинке, петляющей между пушистых елей.  В зимнем лесу темно, но свет луны всё же выхватывает из непроглядного черного пространства девушку, стоящую неподалеку. Она очень похожа на ожившую маленькую балерину из стеклянного шара: тоненькая, гибкая, воздушная. Нежно улыбаясь, кивает она Джессике и жестом зовет: иди за мной, а затем медленно и настойчиво ведет в свой таинственный мир. Мгновение спустя Джессика делает последний шаг по тропинке и за ней как будто закрывается дверь.

Вокруг светло и очень шумно. Большой город живет напряженными буднями: много машин и много людей. Слышатся гудки и скрежет тормозов, шуршание шин по асфальту и гул моторов. Мигают светофоры, на одном из которых ожидает Джессика. Ей нужно спешить на последнюю генеральную репетицию. Вечером спектакль. На другой стороне дороги возвышается массивное здание с большими колоннами и высоким крыльцом. Это театр, ставший для нее родным домом. Сюда Джессика пришла после балетного училища и здесь спустя годы стала примой.  Кружатся над крыльцом серебряные снежинки и вновь закрывается дверь. Кадр сменяется: она сидит в своей гримерке в костюме Кармен и смотрит на себя в зеркало. Чудесный аромат исходит от цветов, что лежат на диване, стоят в корзинках на полу и в вазах на столике. Только что закончился балет: в ушах еще звучит

музыка и аплодисменты, а перед глазами лица людей. Привычный успех у зрителей давно не вызывает трепета. Сколько их было: спектаклей, образов, постановок! У Джессики на душе давно лежит тяжелый камень. Как будто она упустила что-то очень важное, очень дорогое. Оно смутно тревожит душу. Оно приходит ей во снах: почти каждую ночь видит Джессика красивую и непослушную девочку, очень похожую на неё. Ах, как жаль, что когда-то решила Джессика, что детей не время рожать, иначе можно упустить лучшие балетные партии! Сейчас у нее могла быть дочка Машенька. Замечательное имя, которое всегда ей нравилось. Собственное всегда казалось ей неуместным: в самом деле зачем мама назвала её иностранным именем, попав под очарование то ли какого-то романа, то ли фильма?

«Что, если еще не всё потеряно? – думала Джессика. – Надо поговорить с мужем. Хорошо, что он сейчас мой администратор. Можно подумать, как нам изменить график выступлений. От некоторых партий придется отказаться. Завершим сезон и тогда…»

В зеркале отражается красивая Кармен с грустными глазами. Внезапно она начинает удаляться и мгновение спустя уже стоит на сцене. Делая грациозное па, манит к себе легким движением руки. Вновь Джессика ощущает холод снежинок на щеках, а маленькая балеринка из стеклянного шара ведет её по зимнему лесу. Тропинка заканчивается у озера, покрытого льдом. Провожатая Джессики легка, как перышко. Ступает бесстрашно и кивает: иди за мной. Та идет, но лед под ней трескается и не успев испугаться, Джессика проваливается в воду. Холод впивается в тело множеством иголочек, но боль быстро проходит. Открыв глаза, Джессика обнаруживает, что находится в обычном кафе. Здесь тепло и уютно. На ней сухая одежда, а в руках чашка горячего чая.  Негромко играет красивая музыка. За соседним столиком сидит старик. Он курит трубку, выпуская колечки дыма.

– Где мы? – спрашивает Джессика.

–Там, где каждый из нас хочет быть. Но вообще это место называется кабачок «Мечта». И он волшебный.

– Что-то в нем мало посетителей. Может, не такой он и волшебный, хотя здесь тепло, уютно и вкусный чай. Но я совсем не уверена, что хочу быть именно в этом кабачке. Просто у меня нет желания идти домой: там пусто. Когда живешь одна в съемной квартире, среди чужих вещей, кажется, что временно попадаешь в какой-то другой мир. Словно ты – это не ты. За что не возьмешься, всё терпит неудачу. Если бы вы знали, как я мечтала открыть свой книжный магазинчик! Совсем небольшой, но очень уютный. В нем всё было бы похоже на сказку: я даже веселых заводных гномиков нашла на барахолке. Но у меня не хватило сил, энергии и денег. Теперь от мечты осталась боль и куча долгов. Знаете, у меня даже влюбиться времени не было. А вы говорите волшебный кабачок! Не верю я ни в какое волшебство!

Старик не ответил. Только прищурился и выпустил колечко дыма. Его лицо постепенно стало скрываться за густой белой пеленой, пока вовсе не исчезло. Всё вокруг задрожало, также как идет рябью вода от брошенного в неё камня. Послышался перезвон маленьких колокольчиков, и Джессика вновь оказалась на знакомой лесной тропинке. Маленькая балеринка издалека помахала ей рукой. С еловой ветки упал тяжелый ком снега. Дул холодный ветер, но совсем рядом мигали огоньки в витрине и виделось знакомое крыльцо. Джессика побежала и легко поднялась по нему. Лукошко с кошачьим семейством стояло у входа.

Обернувшись Джессика увидела, что нет никакого зимнего леса. На лужайке перед магазином растут пышные розовые кусты, а в руках у неё свежесрезанный букет. Его она внесла в магазин. У входа веселые гномики приветливо кивнули.

На город давно опустилась ночь, но Маша так сладко спала на большой мягкой подушке, что Джессика не решилась будить дочку, чтобы ехать домой. Сейчас она посапывала и улыбалась во сне.

Прижав к лицу цветы, Джессика мечтательно закрыла глаза. Кажется, она вновь влюблена: удивительная легкость и неясное волнение в груди. Кто подскажет, что они могут значить?