Время нелюбви окончание

– Неужели Шольц не узнает автора главной песни в ее карьере? Пусть даже тот будет в маске!

– Она не видела его двадцать лет. И если всё окажется так, как я рассказал, то Ричард рассчитывает провернуть сделку очень быстро. Мешкать он не станет, поскольку промедление чревато разоблачением. Если мы не раскроем ход его действий и не помешаем ему, то боюсь, ночью картины исчезнут где-нибудь заграницей. Так же, как три года назад исчезли драгоценности польского посла. Именно поэтому мы тоже будем действовать быстро. Наши с тобой бывшие коллеги помогут провести задержание прямо на маскараде и если всё пойдет, как надо, это будет шанс вернуть доброе имя. 

– Нам нужны маскарадные костюмы.

– Я привез их с собой. Вернемся в таверну, примерим. Мне кажется, я угадал твой размер. Ты почти не изменилась. 

 Он обнял Аню. Она верила в то, что за годы разлуки Артур не раз хотел дать ей знать о себе, но всегда помнил о том, насколько это может быть опасно для неё. Она понимала, что ему стоило огромных трудов всё взять на себя и сбить всех с толку. Благодаря его способу ведения дел, который Аня называла шпионским детективом, Артур сплел действительную информацию по делу драгоценностей посла с ложной таким образом, что сам черт не разберет. И Аню не тронули. Однако сейчас пришло время действовать, чтобы вернуть их доброе имя. Следующая ночь станет моментом истины, когда со всех этих влиятельных и добропорядочных граждан, наконец, будут сорваны маски. 

Те несколько часов, проведенные с Артуром в таверне, стали для Анны наградой за годы ожидания. Когда долго живешь мечтой о встрече, сама встреча кажется сном. Лишь бы потом она не превратилась в кошмар, похожий на тот, что приснился ей ночью. Лежа в его объятиях, она разглядывала комнату, которую в их распоряжение предоставил хозяин. Таких комнат на втором этаже было четыре. Любой усталый путешественник мог снять одну из них. В утреннем полумраке еще виднелись очертания заходящей луны, но небо на востоке медленно светлело. Артур спал, в то время, как она прокручивала в голове только что приснившейся сон. 

Она стояла в центре огромного зала. Горели десятки свечей в резных подсвечниках. Дрожащие язычки пламени заставляли сверкать хрустальные подвески на зеркалах, а также переливались в сережках и кольцах дам, скользящих в объятиях кавалеров по начищенному паркету. На всех были маски. Они мелькали по кругу одна за другой, скрывая глаза, улыбки, мысли и чувства.

- Мне нужно найти его – подумала Аня. – Ведь я точно знаю: он здесь, на карнавале. Он где-то здесь.

Она метнулась к одной маске, затем к другой, к третьей.

– Как мне узнать тебя? – в отчаянии спрашивала она себя.

Внезапно Аня поняла, что нужно сделать и проворно вскочила на высокий стул. Он сам увидит, узнает и услышит ее! Ведь она единственная в этом зале без маски!

В надежде быть замеченной им, она следила за кружением пар. Но заметили все!  Люди слали останавливаться. По залу прошел рокот удивления. Из шепота он быстро перерастал в гул. Музыка стихала, сбившись на неверный ритм, словно запуталась в неправильных тактах.  Потом вовсе захлебнулась в них и смолкла. Все маски смотрели на Аню. На несколько секунд воцарилась напряженная тишина, которая прервалась робким смехом, рождающимся в разных углах зала. Смех нарастал и вскоре уже был подобен грому. Безудержное веселье становилось все бесшабашнее и достигнув своего апогея, должно было перерасти в нечто иное – неуправляемое. Так и случилась, едва кто-то выкрикнул оскорбительное слово. Следом кричать начали все. Кричать и тыкать в Аню пальцами. Агрессивно-настроенная толпа напирала на Аню. В испуге она оглядывалась по сторонам в поисках спасения: неподалеку стоял человек, протягивающий ей маску. 

– Надень.

Аня последовала совету и спрыгнула со стула. Постепенно стих гул толпы. Пары продолжили кружиться в вихре карнавала и вскоре о ней совсем забыли. Праздник продолжился!

Растерянно она стояла посреди зала.

– Я так и не докричалась до него! Он не посмел подойти, обнаружить себя, снять эту проклятую маску! Он спрятал под ней свою любовь ко мне, свои мысли, свои глаза!

– Не расстраивайся – вдруг услышала она чей-то тихий голос и обернулась. Перед ней стоял человек, спасший ее от толпы. – Учись жить и любить, не снимая маски. И не жди, что другие снимут ее. В редкие моменты доверия и понимания каждый человек сам снимает свою маску, а силой ее не сорвешь. Таковы правила, и их нужно соблюдать. На них держится мир.

Прошло столько лет, но Аня до сих пор помнила даже этот сон. В последний раз взглянув на заброшенную таверну, она поехала в город. «Никогда не возвращайтесь туда, где вы были счастливы. Пока вы не делаете этого, все остается живым в вашей памяти. Если вы оказываетесь там снова, все разрушается» – писала Агата Кристи. Но Анна никак не могла перестать жить прошлым. Ей казалось, что она остановилась на этой дороге. Ведь по ней они тогда ехали на маскарад в Старый Город. 

Их появление среди пестрой, разодетой в карнавальные костюмы публики оставалось незамеченным вплоть до финальной точки разработанного Артуром плана. Распознать кто есть кто им неожиданно помогла сама Лина Шольц. Поддавшись желанию вернуть хоть на короткий миг свою утраченную популярность, она спела на импровизированной сцене в парке свою лучшую песню «Время нелюбви». Эта ошибка стареющей дивы упростила задачу. Дурачась и кривляясь в своем костюме шута, Артур некоторое время крутился возле неё. Стараясь вовлечь в пляску, он осторожно оттеснил Лину вглубь парка. К тому моменту снотворное в шампанском начало действовать, и она благополучно уснула на скамейке под деревом. Осторожно сняв с неё парик и маску, Артур протянул их Анне. 

Расчет оказался верным, ибо Дон Ричард сам вскоре подошел к ней. Как оказалось, тот действительно совершенно не помнил исполнительницу своей лучшей песни. Здесь на сцене он увидел её впервые за много лет. В свете фонарей лишь отметил для себя парик и маску. На ней было платье придворной дамы, но оно немногим отличалось от других похожих костюмов.

– Я предлагаю хорошую цену за ваш товар – сразу приступил он к делу. – Обсудим?

Говорил он по-немецки, но Аня немного знала язык. Она кивнула и указала на шатер, раскинутый для гостей на лужайке. В этот момент она заметила, как Виктор Жук следит за ними, и подала ему знак. Конечно, она рисковала, ибо в отличие от Дона Ричарда, Жук хорошо знал Лину Шольц. Стараясь держаться в тени, Анна решила пойти на хитрость, предоставив ему право играть первую скрипку. Раскрывая веер, она осторожно включила миниатюрный диктофон, спрятанный в перьях. 

Из записанного разговора потом следствию стало известно, что через своих информаторов Артур получил достоверные данные. Речь шла о покупке краденных картин. Жук и Шольц были связаны этим делом даже более тесно, чем думал Артур. 

– Маски сорваны, господа контрабандисты – рявкнул он, когда группа задержания брала Жука и Ричарда. Бывшие коллеги появились вовремя, завершив операцию. Лину Шольц тоже взяли. Спросонья она долго не могла поверить в провал всей аферы, поэтому даже уже будучи в наручниках, напевала своё бессмертное «Время нелюбви». 

 Тогда многие, приглашенные на маскарад, продолжали веселиться до рассвета.  Информация о случившемся появилась в новостях только к полудню. Репутация Артура Павлова и Анны Дымовой была восстановлена. За предотвращение нелегального вывоза картин за рубеж их наградили. Артур вернулся в органы, Анна же предпочла дальше заниматься своим детективным агентством. 

С тех про прошло пять лет. Сегодня Аня снова приехала в Старый Город. Оставив машину, она медленно шла по парку. Под ногами шуршали опавшие листья и в воздухе уже ощущалась осенняя прохлада.

  Любовь Артура к ней длилась недолго. Он так и не снял маску, продолжая играть в шпиона. Под ней он навсегда спрятал себя настоящего. Тот сон, приснившийся в комнате над таверной, был ей предупреждением. Но Анна поняла это только спустя много безуспешных попыток достучаться до его сердца. За период их одиночества вдвоем, она так и не научилась жить и любить, не снимая маски. А он не умел по-другому. 

Видно, для них это было время нелюбви. Как в известной песне.  

ссылка на страницу публикации