Шарло

Три дня Шарло был без сознания. Он то лежал тихо и лишь его тяжелое дыхание нарушало покой спальни, то бредил, зовя детей и умоляя их не входить в разрушающийся на глазах собор. Однажды он попытался встать и одеться, чтобы немедленно поскакать куда-то и доктору, дежурившему в спальне, пришлось позвать слуг, чтобы силой уложить короля в постель.
Коронация прошла без участия Шарло. Папский легат надел корону на голову юного короля, бароны принесли присягу в верности, столичный епископ отслужил торжественную мессу по случаю восшествия на престoл своего племянника.
Всего этого Шарло не видел. Как не видел своих детей, прибежавших к его постели сразу после церемонии, жену, молчаливо простоявшую несколько минут и тут же уехавшую в свои владения, мать, часами сидевшую в его спальне.

На рассвете четвертого дня болезни дежуривший в королевской спальне слуга услышал голос Шарло:
- Какой сегодня день?
Получив ответ, Шарло велел позвать Франсуа. Тот вошел, застегивая на ходу камзол:
- Ваше величество, какое счастье...
- Я и в самом деле провалялся три дня?
- Да, сир.
- Вот почему я так голоден. Хватит изображать радость, вели принести поесть.
Франсуа обиженно потупился.
- Сир, доктор велел не давать вам еду, пока он не осмотрит вас. Его уже вызвали. А насчет радости...
- Не обижайся, я знаю, что ты действительно рад. Просто я очень голоден. Черт, а как же коронация моего сына?
- Мы подумали, что ее нельзя откладывать.
- Да, да... Значит, церемония прошла без меня. Я так и думал...
- Почему, сир?
- Это не важно, Франсуа. Скажи, а где моя мать?
- Она во дворце. Должно быть, еще спит.
- Я хочу ее видеть. Отправь кого-нибудь к ней - пусть скажут ей, что я ее жду - как только она проснется.

Появился врач. Осмотрев короля, он важно заявил, что состояние его величества значительно улучшилось и теперь не внушает опасений, но тем не менее он, как врач, не рекомендует его величеству покидать постель еще некоторое время. Впрочем, Шарло и сам чувствовал такую слабость, что предпочел остаться в постели, полулежа на подушках. В таком положении он уже почти расправился с завтраком, когда доложили о приходе матери. Шарло жестом попросил всех удалиться - с матерью ему хотелось поговорить наедине.

- Шарло, милый, я так рада... Как ты себя чувствуешь сейчас?
- Неплохо. Не беспокойтесь, мама...
- Ты не представляешь, как я беспокоилась! Правда, Адель уверяла меня, что ты скоро поправишься...
- Адель? Я тут как раз размышлял о ней. Вы не находите, что ее предсказания слишком точны?
- Что ты хочешь сказать, Шарло?
- Предположим, кому-то нужно, чтобы я приблизил ее к себе. Ей сообщают о моих планах насчет сына... Я ведь просил благословения у Рима, письмо могли вскрыть по дороге. Или кто-то из папского окружения... Ей сообщают о предстоящей коронации, она рассказывает вам, представляя это как свое видение.
- А то, что ты заболеешь - откуда она могла это знать?
- Предположим, что те, кто стоят за ней, точно знали, что меня не будет на коронации. Полагаю, не очень трудно подсыпать мне в вино что-то такое, отчего я три дня был бы без сознания. Как вы думаете, матушка? Отсюда и ее уверенность, что я поправлюсь.
- Шарло, я даже не знаю... Это все так странно...
- Матушка, я просто не очень-то верю в откровения, посылаемые небесами на головы простушек. Может быть, я чересчур недоверчив, но...

По указанию короля Франсуа приобрел на свое имя небольшой домик у старой городской стены - той, что ограждала столицу много веков назад. Город разросся и давно уже поглотил свои былые предместья. Дед Шарло построил новые стены, но и они уже не вмещали в себя городские постройки, которые все смелее выползали за границы города, очерченные Старым Фрицем.

В доме с маленьким зеленым двориком король поселил Адель. Двое королевских слуг, живших там же, должны были присматривать за ней. Король разрешил Адели покидать ее жилище лишь в сопровождении кого-либо из слуг. Впрочем, это не сильно стесняло женщину, выходившую лишь в соседнюю церковь и в пару лaвчонок, стоявших на той же улице.

Вскоре после своего выздоровления от загадочной болезни, король вызвал к себе Адель. Шарло был нарочито неприветлив и серьезен.
- Твои предсказания часто сбываются. Тебя это не пугает?
- Нет, ваше величество.
Как и при прежних встречах, Адель разговаривала с королем, опустив голову, как бы не смея смотреть ему в лицо. Шарло подошел поближе, и, легонько дотронувшись пальцем до ее подбородка, заставил женщину поднять голову. Несмотря на всю суровость короля, в глазах Адели не было ни испуга, ни смущения. Скорее восхищение - так показалось Шарло - но это так естественно во взгляде подданного на своего короля...
Разглядывая Адель, Шарло подумал вдруг, что время, проведенное ею при дворе графини, не прошло зря.
"Уж не сама ли матушка обучала ее пользоваться пудрами и румянами?" - подумал король. "Вот ведь была просто крестьянкой с вечно грязными руками. Отмылась, приоделась - очень недурна, черт возьми". Шарло вдруг почувствовал, что ему не хочется отпускать от себя эту женщину.

Офицер королевской стражи был слегка пьян.
- Ты не подумай, я не скажу ничего дурного о короле. Но весь город знает, что он повадился ездить к этой девке. Почти каждую ночь у нее проводит. Вам-то что... А нашему брату у ее дома по ночам дежурить...
Собеседник все подливал вино в его стакан.
- Дом-то вовсе не укреплен. Я всегда с королем троих посылаю. Двое у дверей стоят. Третий - под окном спальни. Спальня, конечно, на втором этаже, да мало ли что...

- А знаешь, что болтают люди? Говорят, ты околдовала меня. Может, они правы? Ты же ведьма.
- Ваше величество!
- Опять? Я же просил тебя, Адель, оставь ты это величество. Выезжая из дворца, я начинаю чувствовать себя человеком. И только утром, уходя от тебя, опять становлюсь королем.
- Прости, Шарло. Когда ты опять назвал меня ведьмой, мне почудилось, что ты не мой Шарло, а тот суровый король, которого я когда-то просила о помиловании. Наверное, именно в тот день я и полюбила тебя.
- Подумать только, я бы мог велеть тебя сжечь. На твое счастье я не очень-то верю в колдовство. Кстати, а больше у тебя не было никаких видений?
- Нет, Шарло. Я счастлива с тобой - а зачем видения счастливому человеку?
- Ты права. Не будем тратить время на болтовню - давай-ка поскорее поднимемся в спальню. Мне не терпится кое-что с тобой обсудить именно там...
Под утро, одевшись и поцеловав сонную Адель, Шарло задумчиво произнес:
- Знаешь, у меня появилась одна странная мысль...
- Какая?
Шарло замолчал, уставившись в окно.
- Не уверен, что она придется тебе по душе. Как-нибудь расскажу. До встречи.

Несколько дней Шарло делал вид, что забыл о своих словах; Адель тоже о них не вспоминала. Тем временем Шарло вызвал в столицу свою мать и о чем-то долго беседовал с ней. Из кабинета она вышла с заплаканными глазами и тут же велела готовить лошадей к отъезду. Затем Шарло долго беседовал с детьми - сначала с сыном, после - с дочерью. Чем-то озадачил верного Франсуа, отчего последний долго ходил молчаливым и задумчивым, а потому уехал, не сказав никому ни слова.

Как бы между делом, Шарло сообщил Адель о своих намерениях.
- Шарло, я, наверное, плохая ясновидящая, я не могла даже предположить подобное.
- Не думай, что все это из-за тебя. Ты можешь отказаться. Останешься здесь, и ни в чем не будешь нуждаться.
- Нет, мой король, я с тобой.
- Хорошо. Я тоже становлюсь ясновидящим - именно этого ответа я и ждал.
- Прости, хочу задать один вопрос - ты не станешь потом ни о чем жалеть?
- Не знаю. Думаю - нет.

"Я, милостью Божией, король..."

Канцлер королевства зачитывал последний указ Шарло собранию баронов и прелатов королевства. Бароны переглядывались и перешептывались - король-то, кажется, не в себе. Прелаты, как и подобает их сану, были молчаливы и сдержанны.

В тот же день текст указа был вывешен на главных площадях всех городов королевства, зачитывался в церквях деревенскими кюре. Читали и слушали с почтением, обменивались мнениями и сходились в том, что им, в общем-то, все равно.

А Шарло и Адель в это время были уже где-то далеко. Стражники, дежурившие у домика Адель в последнюю ночь, рассказывали всем, что король отослал их еще до полуночи. А наутро дом оказался пустым. Стражники хотели поднять тревогу, но офицер велел им молчать....

Ходили слухи, что они отправились в паломничество. Одни утверждали, что видели их у Гроба Господня, другие - в Сантъяго де Компостелло, третьи - в Риме при папском дворе. Впрочем, поскольку везде их видели в одно и то же время, кто-то из очевидцев наверняка ошибался. Кто-то рассказывал, что в одном из портовых городов видели Франсуа, подбиравшего надежную команду для дальнего путешествия...

Куда уехал Шарло, куда увез он Адель, как жили они - так и осталось неизвестным. Но очень хочется поверить, что они были счастливы.